Когда-то в Киеве на углу Красноармейской и Саксаганского, на Крещатике, на Свердлова (употребил здесь старые названия улиц, как они назывались в советском прошлом) стояли будки, в которых сидели чистильщики обуви. Чаще всего — ассирийцы. Почему же в основном ими были ассирийцы?
После Холокоста, постигшего этот народ на территории Турции (900 тысяч было уничтожено, вырезано — в те самые годы, 1914-1918, что и годы армянского геноцида) часть тех, кто смог бежать, оказались и на территории Российской империи, через пару лет ставшей Страной Советов. В ноябре 1920-ого года М. И. Калинин подписал специальный указ, обязывавший ассирийцев объединяться в артели чистильщиков обуви — эту нишу определила ассирийцам страна, на знамёнах которой была забота о человеке, свобода, равенство, братство, интернационализм. В Ленинграде и после войны даже существовала особая артель «Трудассириец». И так в Москве, Киеве, Минске…
Хотя ещё в 30-е предполагалось расселение ассирийцев в Бразилии, Нигере или Гвиане, предложение никто не поддержал, и беженцы-ассирийцы столкнулись с новыми проблемами. Те, кто проживал в СССР, подверглись гонениям из-за религиозных убеждений, а впоследствии, после Второй мировой – и принудительной депортации в Сибирь вместе с немцами Поволжья и другими некоренными народами России.
Ассирийцы, вернувшиеся из Сибири или избежавшие депортации, не были в состоянии жить городской жизнью, не говоря по-русски или даже не имея паспорта, и им приходилось искать способы приработка. Таким способом стала чистка обуви и ремонт обуви – этим ремеслом ассирийцы в России занимаются уже более ста лет.
40-е в СССР появилась первая ассирийская футбольная команда – «Московский чистильщик». Впрочем, ассирийцы в России были не только чистильщиками обуви, и древнее культурное наследие проявилось в полной мере у представителей диаспоры. К примеру, до Первой мировой в Грузии существовало ассирийское театральное общество, в котором ставили спектакли на ассирийском языке.
«Городская бытовая культура, городская этнография является интереснейшей темой для изучения повседневной жизни населения. Одним из моментов в отображении элементов бытовой культуры советского времени является демонстрация их в кадрах художественных фильмов. В ХХ столетии в Москве, Ленинграде, многих других городах России существовало оформленное в виде структуры городской службы быта занятие чисткой обуви, монополизированное представителями ассирийской диаспоры. Особенно много специализированных мест для нее существовало в Москве. Если мы внимательно посмотрим кадры, снятые на улицах Москвы и некоторых других городов, то увидим, что находившиеся в большим числе, например на московских проспектах, места работы чистильщиков обуви попадали в объектив камеры крайне редко. Фильмов, где авторы сознательно помещали в кадр, в «массовку», палатку чистильщика обуви и, тем более, делали ее неотъемлемой частью эпизода, крайне мало. Киношедевров, в которых в эпизодах чистильщики обуви очно или заочно принимают непосредственное участие, вообще насчитываются единицы. По нашему мнению, место, которое данный промысел и устроенные для него места занимают в художественных произведениях, отчасти соответствует тому, каковое оно занимало в бытовой жизни и представлениях современников на примере некоторых фильмов 1930-1980-х гг.» (этнограф С. С. Михайлов)
«Будешь проходить мимо, спешишь ты или нет, обязательно найди время и подойди поздоровайся с дядей Колей» — говорила не раз моя бабушка. Коля сидел многие годы — у антикварного магазина на углу Красноармейской и Саксаганского, Большой Васильковской и Мариино-Благовещенской. Времена моего садика, школьные годы класса до шестого — это очень большой ассириец Коля, его будка и щётка.
Один мой знакомый, ставший киевским врачом, рассказывал мне, как в дни еврейских праздников его дед-ассириец одевался по-праздничному и шёл к синагоге на Подоле, чтобы услышать иврит, молитву, звучащую на языке, очень похожем на его родной арамейский (да и процентов 60 текста Талмуда — это арамейский язык). Немногочисленная община ассирийцев — осколок древней цивилизации, могущественной в древности Вавилонской империи…
«Скажи им, что я обнимаю не туристов, а детей моего брата» — произнесла сквозь слёзы монашка ассирийского монастыря в Иерусалиме, когда привёл туда моих гостей-ассирийцев, приехавших из Крыма (я был для них в тот день и переводчиком).
