Вчера проходил мимо и обошёл вокруг отреставрированное недавно старое здание Вениаминовского приюта Русского православного императорского палестинофильского общества. Заснял то, что приметил — и делюсь сегодня.
Приют. «Благотворительное заведение для проживания социально незащищённых людей». «Место, где можно укрыться, скрыться, обезопаситься».
Где легко найти страннику приют
Где, наверняка, помнят и ждут
День за днём, то теряя, то путая след
Я иду в этот город, которого нет...
Крохотный кусочек русского Иерусалима. Из того времени он, когда в Город устремлялись тысячи людей, стремившиеся побывать на Святой Земле.
Свыше 85% прибывавших в Палестину в начале второго десятилетия прошлого века поломников (а туризм в то время был исключительно с целью посещения святых мест) говорили на русском языке. Было среди них немало сирот, беспризорников, которых императорская семья брала под свою опеку в Иерусалиме. И был построен Вениаминовский приют, где жили дети и подростки, обеспечивавшиеся всем необходимым — кровом, едой, тёплом, заботой. Приют — на улице Невиим (Пророков).
Тишина, данная навек. Покой и умиротворение. Попечительство, надзор, опека, приют — несколько подзабытые слова, да и «корона» здесь — не с сегодняшним значением… Сквозь обновленные стены слышны голоса минувшего.»Не умолкну ради Сиона и ради Иерусалима не успокоюся».
Пророк Исайя — и девиз Русского православного императорского палестинофильского общества.
Странное несколько сочетание: безвозвратно ушедшее прошлое и — мобильный телефон, снабженный фотоаппаратом с каким-то там числом пикселей. И сквозь включенный глазок его и приоткрывшуюся шторку — вижу город, которого нет…
